ХРЕН РЕДЬКИ НЕ СЛАЩЕ
ИЛИ
ПОРЧЕНАЯ КРОВЬ
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ?
Безликий скомандовал - Равнение на небесную синь!Таджик-интеллегент: в белой рубашке, при галстуке, прямо с собеседования - с киркой чинить дороги.
То по звёздному небу полуночи, то по морю кровавому иду.
Белочка: Прискорбно видеть, но ты сам себя бичуешь.
У входа на Виллу - два сказочных зверя, грифон и сфинкс, хранитель сокровищ и символ тайны. Они не глядят на входящих в дом.
Ехала в троллейбусе с "Синими Ромашками". Явственно слышала три голоса. Обсуждали сосиски и благодать. Счастливые, с утреца - и подшафе. Вышли - оказалось, два человека и здоровенный чёрный пёс. А Бэзил сегодня с бодуна не те краски взял, горе-Франкенштейн. Создал чудесного Нового Адама. Думаю, его так и назовут, Адам Хальвард. Чистая душа. кучерявый, голубоглазый, юный гомункул. От греха подале его спихнут на дачу в Ньиредьхазу.
Белочка бывает так навязчиво-медоточив, когда ему что-то позарез надо. Лисою вьётся, журчат ручьи красноречия. Ахм. "Почками чую, опять в авантюру вляпался? Ты ж без причины не приходишь, звездец."
Очередной капитан Фигли или капитан Бредни.
Обходя грабли... Помню-помню, "теряешь ценный опыт".
Адриан, Антиной... и весь мир летит к чертям из-за одного пидораса.
Мастер Глаз.
Это же Бубль Гум!!
Всё брошу и помчусь в заповедник Югыдва. Или товарным поездом - на полигон в Верхние Тютрюмы. Тьфу.
СпецРабТорг. Глухово - центр культуры.
"Госспадя!! Что это?!"
"Это? Кроссовки ТУРИСТ. Я решил, мне следует идти в ногу со временем. Новые технологии, материалы, зато фасончег, крой, расцветка - шик старого-доброго начала 20-го века."
"Да здравствует сын турецкоподданного! Чего ж не апельсиновые штиблеты?"
"А потому что НЕ БРАЗИЛИЯ."
"А чего мне такие же не взял?" - покосился Белочка.
Нет, я не нацист. Я просто люблю есть людей. Особенно - младенцев.
Это Спарта. Мать Ваза. =)
Дима сидел на веранде. Шёл дождь. Радужный флаг угрюмо свисал вдоль стены. "Никак не пойму, при чём тут республика Перу?" - поджала губы Вика, просачиваясь в щель междумирами. - "И зачем ты ездил к Аннушке?"
"Хотел посмотреть, как она проливает маслице."
"Обломилось?"
"Отчаянное желание взять консервный нож и вскрыть себе череп."
"Идиосинкразия, мильхерц? Идущие в баню приветствуют тебя, Чезаре!"
"Ты трахнутая сучка. Вали. Дай человеку в одиночестве почитать жОлтую прэссу."
В Ыму жарко. Художник Вася Пустослов чёрный как негр бродит по пляжу в шлёпках, шортах и панаме, обливаясь пОтом. на мольберте - пейзаж со скалами и сосной Станкевича. Эх, продаваться не будет. Пейзаж. А Вася?.. =)
"Милый, ты не вкрутишь лампочку в коридоре на втором этаже, сразу как с лестницы выходить?.." - пропела Маргит, вытирая руки полотенцем, выплывая из кухни. Дима схватил Шуряйку за ворот куртки и оттащил в сторону. "Э!" - "Ни за что не соглашайся." - "Да мне несложно, секундное дело." - "Если возьмёшься - ты пропал. Она переложит на твои плечи все обязанности по дому да так, что не выпутаешься. Валим!" - "Я всегда знаю, когда сказать НЕТ." - "Дааа?.." Они обменялись дооолгим взглядом. "Ну, хорошо, я тряпка и всегда иду на сделку себе в ущерб." Он покачал удручённо головою и пробормотал какое-то ругательство по-морански.
Дима примчался на своей новой гордости - Жёлтой Осе, аккуратном, юрком японском мотокукле. =) Сидел на нём, сняв шлем и приоткрыв рот, слушал сказку, которую Вика рассказывала детям: "Как-то раз три индейца пошли на охоту. Звали их Зоркий Глаз, Ворующий Овец и Тупая Башка..." - и безо всякого перехода, изменения в интонациях - Димочке: "Если ты не перестанешь так на меня пялиться, я скину тебя в самый глубокий тухлый колодец из тех, что я знаю в округе."
Хромированные пятнадцатисантиметровые шпильки. Странноватое чувство кулинарного юмора. Она делала фирменные тефтели замысловатой грибовидной формы, а сверху украшала кукольными соломенными шляпками.
Вика усыновила кучу малу талибских сирот, Нафик счастлив знать это. Он сейчас с отцом как раз гостит у Вики и Виктора в горном Северном Пакостане (от слова "пакость"). Он же Кошмир (искаженное "кошмар"). Там на каждом шагу - темы для всё новых альбомов в стиле какой-нибудь-дет-металл. Хотя, для разнообразия они могли за сюжетами и не переться в эдакую глушь. Достаточно немного отъехать от МКАДа. "КусИ! КусИ его за ляжку!" - кричала Вика ощерившемуся дворовому псу, пытаясь натравить на Диму, обутого в высокие сапоги. Она перекрасилась в блондинку, но под паранджой не видно.
Красуля рассеяно махнул в сторону двух Сашек, возившихся с чем-то за столом: "Моих ребят не бойся." - "Да уж!" - Витя сделал неопределенный жест, вроде, отдал честь друзьям друга. Был он еще худее, чем раньше, впалые щеки обросли гладкой, волосок к волоску, бородой. Кожа покрыта пыльным кирпичным загаром. Типичный местный наряд, тюрбан да халат, не отличить от пуштуна, только глаза цвета стали, серо-голубые. "Вика говорила, что ты и здесь решаешь судебные тяжбы, законник?" - "Это мой хлеб," - кивнул Виктор. - "Твое дело уважаемо людьми," - "Пусть они сами несут мне скот." - "Легко ли было принять мусульманство?" - "Не сложнее, чем твой дар, майеста." Сам воздух заискрил. Ксандр и Молохов безмолвно выскользнули вон. "Надеюсь, у тебя за пазухой не спрятан кривой кинжал?" - со смехом сказал Красуля. Вышло как-то жалко и дребезжаще. "К чему? Я чту законы гостеприимства. И, может быть, я - единственный, кто искренно любит тебя, мошенника-гастролера." прильнул всем телом, навалился, ощетив желтые кривые зубы, "О Аллах, разве это ни чудо, что мы вместе после стольких лет скитаний, ненастий, столетий войн? А ты - как и прежде - прекрасен." Одним махом сорвал одежды. Вдох-выдох. Пленен. Изучает добычу. "Ну вот. - с неудовлетворением сокрушался Дима, озирая себя, трогая пальцем выпуклые белые полосы, тянущиеся от левого соска вдоль ребра и вниз, и вбок. - Ужасное дело. Опять весь в шрамах. А ведь так не хотелось, тело-то почти не ношеное." - Это драгоценный узор опыта, - возразил бывший прокурор, проводя мозолистыми руками по изгибам открывшейся плоти. Узнавание, воспоминание. Они не спешили. Огонь лениво плясал в очаге. Всё мнилось колоссальным в его красном свете. Хозяин не готовился заранее, никаких бальзамов-благовоний. И это было хорошо. И всё же они пришли слишком быстро. В-сад-в-сад-всадники Апокалипсиса.
Обнявшись, лежали на рваной циновке, пережившей не одно бегство и не одну войну. "Я жалею, что надолго потерял тебя из виду.
"В селе знают, что моя жена убыр".
Вика сотворила песню. Ей надоело, что все вокруг истекают талантами, и она решила утереть всем нос, слабать веселую танцевальную электро-композицию "Жо томб дамур авек Дракул". И чего все сидят с такими рожами, будто я очень фальшиво исполняю траурный марш, первые пять тактов?
"Ласло, Димитру... мне нужна твоя помощь..." - Бела улыбался лучшей своей масляной улыбкой, но в глазах читалось дикое беспокойство, просто-таки предсмертный вопль о пощаде. Дима не стал триумфально раздувать ноздри, толкать речь и по-павлиньи гарцевать вокруг попавшего в переплёт актёра. Один цепкий взгляд, два шага - вымыл руки, подозвал к окну. Посмотрел-послушал, взял кровь из вены.
- А что искать-то? Ты мне хоть круг вопросов очерти. Врачебную тайну соблюду. А то мне без подсказки - среди 175 маркеров, как иголку в Сене. Смотрим что? Гормоны, вирусы?
- Заразные болезни.
- О. Те, что распространены в средней климатической зоне или экзотические?
- Болезни, связанные с кровью. Передающиеся через кровь.
- Не гепатит, надеюсь. Ладно, приходи через двое суток.
- А экспресс нельзя?
- Букурча мя, это - как раз экспресс. Скажу лишь есть патология или нет. Подробный анализ - через неделю. Не желаешь ответить на несколько вопросов, не ради любопытства, но для лучшей диагностики. Немного зная тебя, могу предположить, что ты мучаешься уже месяц-два, всё не решался прийти ко мне, возможно, пробовал обследоваться у других врачей?
- Да, я ходил к одному итальянцу. Только не к Полли.
Дима пропустил колкость мимо ушей, постучал карандашом по бланку, который достал из письменного стола.
- Кто твой донор? Или последние несколько. Можешь не называть имен, меня интересует регион проживания, приблизительный социальный уровень, пол, возраст, какие-то характерные особенности.
- Средиземноморье. Молодая женщина. Обычная. Актриса.
- Ещё?
- Рррработница аэропорта. Негритянка. Очень молодая. Родилась в Европе. Небогатая.
- Ещё? Венгерские цыгане?
- Никогда. Сам знаешь.
Их бы сейчас со стороны кто видел - театр да и только. Будто каждый - зеркальное отражение другого, причем - из какого-нибудь старинного немецкого немого фильма. Картинные позы, испепеляющие взгляды. Димитру поставил точку, пробил дырку в бумаге.
- Симптомы? ("Бабник")
- Слабость. Одышка. Головокружение. Синяки. Не проходят. Один даже развился в чёрную язву.
- Покажи.
Бела нехотя поднял рубашку.
- Некроз. Уже интересно. Не против, я возьму ткани для исследования?
Тоненькими стерильными щипчиками оторвал кусочек из серединки, опять прокалил, и взял с краю, положил в две разные чашки Петри.
- Гм. Синяки как бы сами по себе появляются, без ушиба?
Бела отрицательно покачал головою и пожал плечами.
- А что говорит ученый коллега из Италии?
- Я-то ехал за быстрым ответом. Хотел сразу - приговор или утешение. И сохранить анонимность. А он засуетился, запел о госпитале. Я уже на заменителе - в горло не лезет - сколько, думал, всё восстановится само, хрен тебе.
- То есть началась вся эта неприятность?..
- В августе.
- Незаметно? Не в одночасье, вдруг?
- Ммм. Понимаешь... Моя жажда. Иссушающая, мучительная. Я не могу напиться. И это приводит меня в отупляющее бешенство.
- Даже так?!
- Смейся, я в невежестве вначале подумал, что меня прокляли. Меня стал раздражать собственный запах. Чуешь? Я горю. Ржавчина и асфальт.
Дима склонил голову набок, наблюдая пациента. Да, он заметил аромат, похожий на разогретое железо, исходящий от него. Пауза застоялась в и без того затхлом, дымном воздухе комнаты.
- Я надеялся, обративший меня сразу поймёт, что да как, - угрюмо буркнул Бела.
- Больно ты шустрый. Сейчас точно одно - это отравление.
- Что?!
- В тебе сильный яд. У тебя на хвосте нет ли охотников? Ходили слухи, они состряпали эффективное оружие против нашего брата. Изменяет ход всего обмена веществ из-за одной поломки в синтезе белка. Если не найду дефект в скором времени, отправлю к Виго, пусть там оперативно разбираются.
- Какого чёрта? Я согласен быть не-мёртвым, вражиторе, но не такой ценою.
- Сейчас могу только капельницу поставить. Кстати, где ты спишь?.. - Что?! - ...не в кровати же. (Даже под телесного цвета гримом были видны вспыхнувшие фиолетовым румянцем щёки Лугоши.) - Я думаю, не может ли это быть реакция на состав мебельного лака? Теперь гробы из всякого дерьма делают... - ЧТО?? - ...и я всё-таки, как бы мне ни хотелось избежать этого, вынужден обсудить твой случай с Полидори. Не расстраивайся, просто покажу эпикриз, о тебе - ни слова.
- Я у тебя не останусь, не рассчитывай! Лучше сдохну от этой дряни.
Дима рассердился, бумкнул ящиком стола, резво встал с кресла и опасно-близко подступил. Тонкие губы и морщины над переносицей побелели от еле сдерживаемого гнева.
- Я тебе, шенеш, и не предлагаю. Вот ещё, держать в своём кабинете разлагающийся труп. Я люблю живых людей. С тебя - какой мне прок? А?
Это было вдвойне смешно. Белочка не повёл и бровью. На кого другого этот всплеск эмоций может и подействовал бы, пронял до костей, но вот в нынешней ситуации - неэээт, Красуля злился на себя да и то - ради соблюдения ноты ритуала. Вернулся к столу, пробежался по записям. Добавил вполне миролюбиво (но как приказ):
- Полежишь пока у Бэзила. Надеюсь, он не занят сейчас архитектурой. (Это означало бы, что его мастерская под завязку забита бумажными, глиняными, пластиковыми макетами зданий, отовсюду падают груды чертежей, да и сам художник сидит посреди этого бардака с безумными от бессонницы и стимуляторов глазами и, мягко говоря, неприветлив.)
- Он достойный человек, благородный. Я доволен. Хорошо.
Дима проводил Белочку долгим взглядом, вздохнул. "Мдааа, достойный, благородный..." Бедный художник бледным призраком замаячил у стены. Красуля развернулся на каблуках, негромко попросил: "Мастер, ты уж проследи, чтоб он не загнулся, чуть подозрение об ухудшении - дуй ко мне".
Призрак согласно кивнул и истаял.
Кусакин, директор кладбища. Глаза глубоко посажены, бегающие, белые. И бакенбарды. Ходит кругами и принюхивается. А если кто без стука вваливается в кабинет - спешно захлопывает ящик стола. У него там что-то постукивает и шуршит. "Что это вы там прячете?" - "Шоколад."
На кармане джинсов была вышивка красным шёлком, на английском: "Эй, эй, ты! Да, ты! Если хочешь, идём ко мне домой, и я буду трахать тебя в зад 48 часов подряд?" Все немного напряженно косились на такую провокацию, натужно посмеиваясь. У черных кожаных сапог типа "казаки" в каблук ввинчены подковки, которые оставляли на земле отчетливые следы-пентакли. А Дима всё расхаживал взад-вперёд и говорил: "Никогда не берите в долг у друзей, если не хотите разрыва с ними".
Красив Шу как не всякая калифорнийская кинозвезда. Плечистый, улыбчивый, волосы светлые, коротко стриженые.
Дима заходит за кое-какой мелочью, типа отвертки или ножа - и вместо реанимационной палаты с критическим, на ладан дышащим пациентом - О, ГОМЕОПАТИЧЕСКОЕ МИРОЗДАНИЕ!! - Бела и Пустослов поют и играют на всяческих сопелках-трещалках бодренько так, без оглядки, ирландский фолк!!! Смеются!!!
Вика наклонилась к самому уху: "Но мне-то ты веришь?" - "Нет. Мне столько порассказали о тебе, что, честно, в сравнении с тобою Чернокнижник заметно обелился." - "Ты вправе знать, что история с отравой - его работа."
(Та-дам! Сериал имени Йог-Сотота!)
Вообще, я как погляжу, сейчас модно подшучивать над Димой ПО-РАЗНОМУ (каждый в меру свей творческой изощренности). Например, Алексашка и Вася Золотко заперлись на Вилле-Ванилле, а ключи якобы потеряли или их увезла с собою Вика, а тут - страшенный ураган и ливень. Что-что... Довелось (сбылась очередная мечта Идиота!) ночевать в конуре с Козлом Анаксимандром.
Вспомнили сказку про старосту-тигра и двух девушек Та и Ту, смеялись до упаду. У Той красивое платье, шерстяное, облегающее, светло-серое с голубым, а подол - из шелковых разлетающихся лоскутьев. Она с Викой устроила танцевальную битву. Народ охрип, болеючи.
Джаннини, бросай молоть языком воду в ступе, помоги повере атторе.
Шу, молча присутствовавший, вглядывался в Полидори, тщетно силясь объеденить образ этого милого, ясноглазого брюнета с воспоминаниями об адской твари, гримасничающей, наглой и опасной.
контроль-сервис. БДСМ-фантазия.
Диалог Димы и Саши.
"Ну вы и сволочи, пресветлые лорды - ты и Байрон! Эгоисты, никого, кроме себя, не любите."
"А, может, мы ищем бесконечного повторения себя в других? Мы - все, и ты -тоже?"
Шу поймал Полли за рукав,задержал.Скажи мне лишь одно слово-да или нет? Я больше ничего не желаю знать. Я уйду,честно. Джанни смерил его долгим взглядом,впрочем,не тяжелым или пронзительным,а очень приятным,как кружка горячего шоколада в морозный вечер,слегка кивнул и глаза прикрыл. Слов не произнес. Аккуратно отцепил пальцы Шу от ткани рубашки,вышел вон. Да?да!-ворвался в комнату к Диме.
- И не надо плясать папуасские танцы, я тоже рад, как и ты. Уж раз такое дело, я даже не буду с вами делить место и время в тот день, арре, только предупредите, что я вам наскучил.
Где я могу побыть наедеине сама с собой?
Ответ простой:
Лишь в двух местах -
Во сне да в туалете.
Зеленый лист кленовый упал передо мною на дорогу.
Пока я любовалась на него,
Незнакомый попутчик прошагал по нему сапогами.
С ДНЁМ ПРОГРАММЕРА!
Изыди к лешему! - продрал глаза, подскочил и шлепнул-таки Вику простынёй по попе, добавив от себя что-то на смеси молдавского с персидским.
Мальчик, угости старого упыря сигареткой.
"Кто это был? - Вася с несвойственным ему любопытством поглядел вслед Полидори, рискуя вывихнуть шею. - Итальянец? Он художник?" - "Хуже. Он доктор. Старинный враг семьи."
В моем учебнике румынского триста тринадцать страниц, и на тринадцатой - слово ЛОПАТА. Интересно, что означают румынские слова бобок и норок?.. :-P
Белочка, Василий Георгич и Дима разучивают по ролям Лучафэрул. Ещё октябрь - а они уже готовятся к Новому Году. Причем, пока Дима лаялся с Марго - Пустослов преспокойно спал, ему это не мешало, а дурная актёрская игра, видите ли, разбудила. И чтоб показать, чему он понахватался у командира Ладьи Харона, он дал себя вовлечь в процесс постановки.
Дима с рассеянным видом, держа в руке совочек (дочка возится тут же в песочнице), слушает рыдающую Маргит. Подходит Бела. Дима: "скажи, РЫБИЙ ЗОНТИК". Бела (фирменная беззаботная улыбка): "РЫБИЙ ЗОНТИК."
Бэзил вышел ночью, темно - глаз коли, на улицу. Постоял на крыльце, вдыхая аромат роз и лилий, заметил красный огонёк, вздрогнул: "Кто здесь?" - "Да я это, я. Присаживайся." Подвинулся Дима с нагретого места. "Что, семок полущить?" - припомнил давешний анекдот про Содом и Гоморру Холлуорд, но опустился рядом на лавку. - "Шу тебя убьёт за то, что ты куришь." Дима подавился сухим смешком, закашлялся. Прочистил горло, сплюнул: "Одна ень, всё мы давно сдохли." - "Мне кажется, я не по нраву твоим корешкам."
Пауза длилась много дольше, чем вился духом-рабом лампы ядовитый дымок. "Гм. Мне всё равно. Да, ты резкий парень, нервный. Я б сказал, в тебе нет деликатности Ксандра, покладистости Шу, дисциплины Виго. Ну так что же?.."
"Самое противное, что напрямую мне никто не высказывает недовольства! Жмут руку, расшаркиваются, но так и ждут, чтоб я поскорее свалил на вахту в бухту! Один только Бела ко мне относится с искренним дружеским теплом, без подковык." - "Ну вот в этом как раз я не вижу ничего необычного. Он всё-таки далёк от тихих игр нашего домашнего гадюшника. Сторонний наблюдатель. А ты, миль херц, попал в глаз бури."
"Черт побери! Я не нуждался в надзоре и тем более сам не напрашивался в няньки! Здесь и без меня народу - ни вздохнуть, ни пёрднуть. Я знаю, почему все так кривятся. Вика им нарассказывала обо мне всяких гадостей. У неё с внутренней цензурой хуже, чем у слабоумного, всё, всё, что подглядела, разнюхала, а то и домыслила - всё на суд общества." - "В её сплетнях нет ни грана смысла. Её байки всё равно что и не слышат. Вон, следи за Тоторо-котосигнализацией: спит, молчит - значит, всё в порядке."
"Всё закончится как и всегда - я уеду на харонову службу, и вы, наконец, расслабитесь, заполучив назад ваше тишайшее гнилое болото." - "Ты только не психуй, слышь? Я сам кошмарно мнителен, лучше поговори с ними без лишней скромности, может, это мм депрессивные грёзы, самовнушение?.."
Дима выбил пепел из трубки, ещё покашлял. Вокруг вились ночные мотыльки. Отогнал их одним жестом. Бэзил попродрог и рискнул - бочком, бочком - прижаться к Чернокнижнику. Тот обнял соседа, пригладил его густые кудри. Наклонился и прошептал в самое ухо: "Уходи же. Только знай - ты, вернувшись однажды, можешь найти меня изменившимся." - "Как и всегда, вражиторе. Это всё твоя кровь. Твоя дьяволопоклоннеческая участь." Постепенно его глаза привыкли к темноте. "Замри!" - приказал художник. Взял его голову в ладони, как кубок, поднёс к губам - снял ресничку языком. Небо клонилось к рассвету, кружилось, задевало звёздами. "Молчи. Довольно пустой болтовни". Лицо в его ладонях было спокойно, словно у сфинкса, что был слеплен с этого лица. Этими руками, что держали сейчас это лицо. Ближе. Беззащитна ли была эта кожа белее мела в ласковых лучах рассветного солнца, пока эти двое целовались, позабыв обо всём сущем во Вселенной?..
Perverşi naiba! (Проклятые извращенцы) - сплюнул Белочка, вернувшийся с прогулки в холмы. - Még mindig nem lehet szokni. És az emberek azt a kapcsolatot, Isten Anyja? (Всё никак не привыкну. И с кем я связался, матерь божья?)
"Ух, какой я вижу жаркий безуан д'амур" - тут же заявила о себе Вика, в красных чулках и весьма легкомысленном пеньюаре(в смысле-много розовых перьев, лоскутик тончайшего батиста и всё естество наружу). искусственные завитки её волос роняли газетные самокрутки. она высовывалась почти на три четверти из окна второго этажа. - какое ваше счастье-религия мне не позволяет вставить вам обоим разом!!
-а ну пшла обратно в свой гарем,и закрой форточку,я тебе,стрыга,пофилософствую !- май маста арукару!- виттория-тян!!
Играли до полуночи в покер.дима, белочка, шу, полидори и Никки-Вика. Под занавес все принялись обвинять вику в обмане. Она оправдывалась как могла. Дима открыл свои карты - и немая сцена. Потом все по очереди воскликнули "ну и ну". Тут Вика стала орать, что это Дима - шулер, у него на коленях еще набор карт, полезла в драку - и у того впрямь в левой руке был зажат небольшой деревянный ящичек. И все смекнули, кто обманщик - но опять лишь на мгновение. Чернокнижник утихомирил идеального убийцу, все притаились - он поставил коробочку на стол, открыл...
"Так вот он, ящичек Пандоры!" - еще пискнула Вика со своего места. Там на темно-синем бархате покоился перстень с печатью - крестом рыцарей храма господня и пентаграммой. "Сегодня я жду возвращения фра Базилио, хотел преподнести в дар". Никто не решился дотронуться до реликвии. Но недоумение и сомнение отразились на лице у каждого, как бы сглаженные еще не отзвеневшей игрой.
- Он, конечно, дар примет, рассыпаясь миндальным пирожным, но носить не будет. Лучше б платок шелковый с котятами
Пахло грибами, сырые желтые листья скользили под гладкими подошвами итальянских кожаных ботинок.
Спасибо за Юленьку Цэзэ! Он у нас теперь подрабатывает автоответчиком на даче. Можно подумать, вернулись старые времена, Маргошка покинула дом в Ньиредьхазе и переехала к Диме с компанией, Полидори стал часто гостить... а еще временами Бэзил всех отчаянно бесит своим поведением!!!
Вика: А-ха,а-ха! Он выбрал путь левой руки даже не потрудившись узнать, что это за ростовщичья лавочка-ад!сколько бы человечек ни бился с демонами, как много бы ни положил на алтарь им в жертву - он вечный должник!
Хочешь заГАДку от моих персиков? Беленький,хорошенький,забился в угол,чирикает и царапается?? Шу? Белочка?Неэээт! Все потом под столом от смеха катаются схватимшись за животики!!! Ответ довольно простой. одновременно, все начинают предлагать свои варианты, как именно это случилось. Это Малфой младший, превращенный в кавайную няку!!!
Ооо! Я изобрела Вечного Пионервожатого!! Он такой, такой... Ах! Он обучает юных туристов на острове Веселый. Или они-его?..
Боги мои, боги! Есть БАЛЕТ про ДОРИАНА ГРЕЯ. И какой же там суперский Художник!! Ня
Бело-рыжий кот так и прописался в нашем доме. У него, как у порядочного, теперь плюс к лежанке есть двухярусная миска и РОЗОВЫЙ ошейник! Он - само совершенство. Он-реинкарнация какого-нибудь артиста, может быть, даже, мистера Икс?.. :-* ты бы видела как он кушает индейку.. ВМЕСТЕ С МОРКОВЬЮ
Детский оздоровительный лагерь имени Павлика Морозова
Раз есть детский лагерь имени Павлика Морозова, то почему бы не быть лагерю имени Говарда Филипа Лавкрафта??:)
Это ж чума!! Гомеопатическое мироздание шуткует не по-детски!! В москве есть коллегия адвокатов ПОСЛЕДНИЙ ДОЗОР. И директор там... АЛЕКСАНДР МОЛОХОВ!!! Не, я просто в ВОСТОРГЕ! Рост, развитие, амбиции и добрая воля!:) Вижу, вижу: Шу красавчик, весь отутюженный, в кожаном светлом пиджаке, гладкие, чисто выбритые щеки благоухают суровым лосьоном - букет, навевающий мысли о покорении арктики или об экстремальной ночевке в зимнем ельнике. Черные узкие брюки, классические ботинки, в цвет пиджака. Элегантная папка для документов (псевдо-крокодил). Часы-не часы, а целый хронометр для летчиков-испытателей. Ня!!
А еще по-моему проект СИНИЕ РОМАШКИ жив. Они второй день чинят в нашем бизнес-центре свет. хотя, в основном, конечно ломают. И бесконечно уходят на перекур
Синие ромашки умудряются вдвоем стоять на одной стремянке! и это не предел гибкости и рационализма
Кстати, недавно я посмотрела безумный неканон 70ых про Холмса и Ватсона. И я еще опасалась идти тогда на фильм Гая Риччи... Да фильм что мы видели -сама невинность. А если учесть, что Майкрофта играет почетный умрун Кристофер Ли...
За что бы китайцы ни взялись - всё сделают хорошо. И панк, и блэк-метал;-)
Попробуем. например, в мрачный вторник или депрессивную среду. состыкуемся!! Они будут нас окружать. А мы будем непростительно веселы и жизнеутверждающи!
Этот, как его, маскарпоне?ой,алькапоне?
Они возлежали, нагие, сплетенные туго, Полидори нараспев, неспешно читал ему Китса. Мольти пьячере, мйей россо окки фрателли. Тень чернокнижника - он пустой внутри. Тот повернул свое точеное лицо, чтоб посмотреть со значением в искритсые глаза Идеального Убийцы. - да, верно.
Такое ощущение, наш чернокнижник медом намазан, к нему слетаются безбородые мажата, причаститься гибели. При этом Вика мстительно пялилась на Цэзэ. А Цэзэ и в ус не дул, благо и уса-то оного не имел. Его все как-то разом полюбили и покровительствовали ему. Хотя от его трескотни и не было спасу, кроме мифического Рыбьего Зонтика.
Афоризмы от Димы. Если тебя зажевало механизмом слепого рока - будь благоразумен, не выёбывайся. Доказано, хорошо натренированное тело летит с осадной башни в ров с кольями с тем же ускорением,что и менее тренированное. Умерь тщеславие, идущий на казнь - в гильотину не влезет. Задари простому дураку Кольцо Всевластья - он ведь всех дебилами сделает. Увы нам! Уж мы плакали, молились, но девство не вернешь Никогда не говори никогда. С поправкой на себя - не зарекайся насчет любовных треугольников.
Мы каждую осень проводим конкурс Мистер и миссис города Ньювестстоун. Протри глаза - где ты миссис увидел? Перед тобою двое мужчин. Ради вашего захолустья мы не станем выставлять себя шутами. Мы приехали по делам, снимем здесь дом на месяц. И запомни и передай остальным - мы не желаем ни с кем здесь заводить дружбу, ходить в гости, на крестины, церковную службу, участвовать в благотворительности - усек?
Вайсман Мария Петрович. Потомок испанских евреев. Он же Санта-Мария или просто Санта.
Фонд помощи Жертвам передозировки стероидов. Вика потащила Диму (а вовсе не Витю) на меховую ярмарку. Или, как это назвал Дима, "шкурный базар". Еще она заявила, что не собирается жить вечно, фиг, она уже точно знает день и час, когда уйдет. Дима предположил, что если Идеального Убийцу задавит несущаяся во весь опор "газелька" страховой компании - это будет самый триумфальный выход со службы.
Вошел Драго Войнич. В китайской военной косоворотке образца ополчения двадцатых годов, простых серых штанах и в пыльных солдатских ботинках.
Нет, ну ладно, я уже не обижаюсь, когда меня зовут Шурупом, но когда шурупы называют шуриками??! Счастье можно измерять в щенках. Щенки - универсальная мера счастья.
Горсвет! Вызывали? Зачищать гнездо вурдалаков - прав таких не имеете. Я еще постирушки не закончил! Марко и Редль - вот мои темные мечты. Услышь нас и яви свою волю, о Мать Фраз! И ты, властительница бездны Доля!
Он сорвал с себя одежду единым махом, как бывает лишь в комиксах, встал на колени на острые камни побережья. В его руках появились два магических кинжала, с черной рукоятью, похожий больше на мясницкий нож, и маленький, с гладкой полированной белой ручкой. Вполне возможно - из человеческой кости. Он выглядел ровно так, как в День проигранной Битвы. Израненный, униженный, мертвый на все 100. Он прокусил себе левое запястье и поднял руку вверх, чтобы кровь стекала вязкими черными струями внутрь очерченного малым ножом круга. И сказал: Пусть падут на меня беды. И не щадят самые безжалостные воплощения Изнанки Миров. Если я позволю себе ненароком обидеть блаженного мастера. Пощади, Перевозчик Душ, по-свински отнесся к ноше священной моей, впредь буду служить светом, чисто и трепетно. Верни мне его, дай шанс! Ты же знаешь, не господин я ему, но - раб!
Не разрешу, нет, не проси. (Отказал трижды)
Чего ты требуешь в залог? Сердце? Возьми! Он приставил большой нож к груди.
Капитан поморщился. Твое червивое сердце по вкусу не будет и падальщикам. И к чему такой пафос? В этом весь ты. Свернул пространство до кают-компании. А теперь, пожалуй, поговорим. Ты жесток к себе, потому не видишь, как ты жесток к другим.
Все мы пойдем к Седне.
Он требовал убить Мать Мрака. Как я мог?
Ад 2 на улице Счастливой, это филиал, у них уже есть консультант, профессор, приехал ознакомиться с петербуржцами, москвичей-то он уже изучил.
Бела: Чего такой кислый, вражиторе? Хвостик отдавили? И не смотри на меня так, нет, если тебе тесно в штанах - можешь их снять, да где-нибудь подале от меня.
Дима: Меня игнорируют. Все разбились на парочки,а я везде лишний. Шу с Полли уединился, тот ему травит рассказы бывалого, Марго и Вика воркуют о младенцах, Ксандр уехал к Виго, фра Базилио - в море. И что мне делать??
- Мне не улыбается перспектива, когда весь твой нерастраченный запас энергии будет сфокусирован на мне одном.
- Да я обещаю вести себя прилично. И... Ни в чем себе не отказывать.
Сверкнули глаза, сверкнули зубы в прорези рта, словно шов разошелся под скальпелем хирурга. Пройдоха.
- Давай в шахматейки сыграем? Или по горам походим? Надо бы "Лучаферул" повторить.
- Ты вступаешь на четвертой строфе.
- Да нет же, это слова Пустослова.
- Да ладно?
- "Прывя ын заре кум пе мари" - это его кусок!
- А кто тогда начинает "ши пас ку пас пе урма ей"?
- Ну уж точно не я. Мои слова - "ши кынд ын пат шентиндэ дряпт". И это мой рефрен "о эсти фрумош... Страин ла ворба ши ла порт..."
- Ну а последние пять? Я?
- Нет. Последние два абзаца - мои. От "дар ну май кадэ кан трэкут".
- Потому что тебе по сердцу ответ, я тебя вижу, скривился Бела.
- Пусть так, да
Ты прекрасно понимаешь, я не буду выворачивать душу наизнанку. И мне не нужен психоаналитик. Просто не могу же я обсуждать важные вопросы со шлюхой. С тобой мне даже молчать легко. Нет хуже - остаться один на один с самим собою. Поверь мне.
А что же Юленька? Безобидный дурачок или новая версия Никника?
А кто его, юродивого, поймет. Я у него в голове не копался. Честно. Ниче, если я закурю?
Я сам не курю и терпеть не могу, когда рядом дымят, но я же знаю, что ты всё равно моего мнения не послушаешь. Подкованные сапоги стучали на камнях дорожки. Дима прихрамывал разом на обе ноги.
Где это тебя так приложило?
Э, по старым ранам - новый шрам. Бедные мои коленки. Но распространяться не стал.
Как сын?
Который?
Нафик.
Ужасно. Заперся в студии и ревет как больной мамонт. Решил доказать собутыльникам. Пардон, коллегам-музыкантам, что их песни (будто и так не понятно) конкретная лажа. Вчера играет четыре ноты на ритм-гитаре, молотит по барабанам и поет таким-твою-мать-гроулом НОСКИ!! И так три часа. Я попросил, чтоб он играл потише или сменил пластинку - так он, поганец, назло мне, не заботясь о сне и отдыхе, всё в том же духе стал петь нечто вовсе запредельное...
Бела вопросительно выгнул левую бровь.
Нет, не последний хит Братьев-Утюгов "отсосите, я - звезда". Он вопил ээ скримил? ХОЧУ В ТЮМЕНЬ, В ТЮМЕНЬ!! Это было нечеловечески жестоко.
Викинг - это глагол. Означает "вести себя как Вика", то есть скверно, очень скверно.
Послушал сегодня новый альбом возлюбленных моих французов ТАМТРУМ, и совсем он меня не зацепил. Это какая-то Жаннафриске, а не блэкиндастриал.;-> Нет, ну в этом тоже есть доля логики развития, это отрицание отрицания. Выходят на сцену киберготы в нарядах из магазинчика бдсм и вдруг начинают исполнять под легенькую электронную музню нечто вроде "плуги-буги, ах, он не любиииил её, нет, не любиииил", только что - впечатывая через слово "фак!" а итальянский дум-метал ничем не отличается от дум-метала русского, румынского или немецкого. Чем меня утешил.
Ну что, дёрнем еще синенькой и погнали?
Побарахтались - и крышка.
Иной раз думаю, лучше бы тебе не рождаться, майеста.
Лучше - для кого?
Не заплутал ли ты, дружище? Ты изводишь себя впустую, он к тебе не вернется. Я знаю, ты старался изо всех сил, но - ах.
Почему человек так глупо устроен? Я готов на самые безрассудные вещи, лишь бы он улыбнулся мне. Все мои мысли вертятся вокруг его кучерявой головы. Я, наверное, слечу с катушек. Сможешь тогда освежить багаж психиатрических знаний, а то - открыть свою маленькую практику. Ты вот спокоен, счастлив и горд - свидание с Джанинни удалось и, дай-то Древние, не в последний раз, он нам благоволит, и твой зуд утих. А мне Бэзил даже во снах ОТКАЗЫВАЕТ. Ну и где в мире справедливость?
Шу слушал, положив ладони на плечи товарища и улыбался кротко, как ангел со старинных фресок.
Вы друг дружки стоите. Но разве Электроник перестал подавать тебе ножичек? И разве канареечный шарфик больше не возвращается к художнику?
Нет. Я об этом не знаю. А Лёшу ещё Никки спровадил.
Ага. Нет ли в этом знака?
ГээМ с тобою, запарили уже со стигмами и знамениями! Не долог час, я стану истинным пастафарианином.
А чем эта религия хуже иных?
Поселок Невдубстрой. Классный фильм про революцию в банановой республике, Мария и Мария. БронеПоезд миротворец переименован в Освободитель. Церковный крест - семафор. Фильм французский, семидесятых, снят метроголдвинмайер и был увиден мною в украинском дубляже...
Сижу в Крыму, слушаю, как мне на украинском языке рассказывает телеведущая, как приготовить итальянскую паленту из молдавской кукурузной муки...
Relic hunters старый сериал типа расхитители гробниц, там есть серия про Дракулу
Едешь по шоссе, километрах в десяти от Симферополя видишь указатель "Приятное свидание", стрелка в ближние кусты. Только унесся мечтами в это романтичное место, сто метров не отъехал, другой знак, всё в те же кусты: ПАРТИЗАНЫ.
Кафе Гуль, вывеска - голубой неоновый петух.
На набережной, в загаре цвета кофе, на лавке с львиными ногами, сидел Дима. Он был в костюме Адама, а единственный листик был прилеплен к орлиному носу. Он мечтательно поглядывал на капитана Синие Шлёпки, прогуливаящегося взад-вперед по мостовой среди фонарей и каштанов. Тот хмурил брови и отворачивался, и Дима подумывал угостить его ымскими винами в розлив, чтоб завести светскую беседу, а там...
Дима насвистывал нехитрую песенку вроде "убей меня нежно", направился в душ. На шее- белоснежное полотенце, на ногах- синие шлёпки капитана. Черный как эфиоп. За шторкой не заметил сидевшего в глубоких раздумьях, мрачного Юлю ЦэЗэ, пока тот не начал беседу. "Мне снился кошмарный сон. Во сне я был мальчиком лет восьми, сбежал из дому в лес и чувствовал себя виноватым."
О Древние, Юленька, простите, я не поздоровался и...
- Пустяки. Я искал встречи с Вами, и, видимо, так и к лучшему. Наконец, могу поговорить, наедине, хотя мне и тяжело.
- Ну, видите ли, я пришел помыться, если это не помешает... Так что, я внимательно слушаю и молчу.
- Я Вас раньше боялся.
- А сейчас - уже нет?
Юля задумался. "Не знаю, наверное, боюсь, но уже по-иному. Еще я испытываю некоторую неловкость. Я вижу, все, кто окружают Вас, они..." - Юля застенчиво улыбнулся, потупил взор и закусил губу. - "...И мне не хотелось быть в тягость. Как-то отличаться от тех, кто живет в этом доме. А то еще подумают чего, что я себя считаю выше их или... Вас?"
- Депрессия, миль херц? Не печалься, и сны дурные выкинь из головы. Вон у нас Алексашка - спец по психоанализу, тот тебе скажет, что то, что ты увидел, чему придал значение - ерунда, в сновидениях важны детали и символы, они как якоря и маяки, в них смысл послания, а не в том, что тебя так расстроило.
- Как было бы славно, но это не так. В моих кошмарах есть горькая правда, то, о чём страшно признаться.
- Странно, а я так верил Царице Доле... Нет, ты - отличный переводчик. Я думал, прости, ты немного маг? Ты таким веселым, по-настоящему радостным выглядел, легким, всегда готовым пошутить.
- Так это я на людях. Царице Доле не обо всём известно. Нет, кое-что я храню в моём сердце, есть нежные и насквозь пронизаные нервами места. Ох, какие больные.
Дима высунулся из-за шторки, в его лице проявился хищный интерес. Он нависал над всё ещё сидевшим Юленькой узкой черной тенью. - Эй, джаш, - позвал тихонько, ласково, - сдается мне, мы только что погубили наши души, поглумились над таинством исповеди. Надо отдать должное выдержке и силе духа Юли, он не выказал ни удивления, ни ожидаемого, такого лакомого, страха.
Pulvi est et in pulveris reverteri. Поэтому относись к таким делам легче, не с такой вселенской серьезностью.
Дима выключил воду и величаво ступил на мокрый кафель босыми ногами. Он смыл с себя мертвую кожу и предстал бледным, в голубых прожилках вен. Приложил ладонь к безволосой груди, будто собрался произнести клятву, но ничего не промолвил, кротко и проницательно улыбнулся. Подал руку поднявшемуся ЦэЗэ, крепко пожал. Попросил: "Позволь опереться на твое плечо, колено совсем не сгибается..." Юленька стиснул зубы, но кивнул согласно. Красуля вцепился в кость когтистой лапой, сквозь ткань почуял трепет молодого сердца, бьющегося с перебоями. Юленька с трудом удержался, не задрожал, когда к нему просочился ледяной холод от мертвой руки Чернокнижника. "Все разъехались кто куда. И ты бы не сидел здесь один. Гуляй, отдыхай, развлекайся. Много было и таких, и других, разных. Что расскажешь мне - будет известно всем. И даже ты сам не будешь единственно моей радостью. Но - выбор за тобой, не спорю. Ожогся я на молоке, буду изводить тебя подозрениями и ядовитыми софизмами. Не водись со мною. Те, кто выбрал путь, разделил мою долю, мне не рад, меня ни во что не ставит, я лишь издали кажусь кем-то сильным, знающим."
- Меня насиловал мой отец, он умер в тюрьме, но я до сих пор боюсь его и мне стыдно, и кажется, что это было наказание за непослушание или тупость. Вот что омрачает мои сны. И это не фантазии или вытесненные желания.
- Хорошо, тогда вот моя порция откровений: ты для меня слишком молод, сейчас у меня неспокойный, но довольно счастливый период, семья, да ты их знаешь, много детей, внуков, и, честно, я смотрю на тебя глазами заботливого родителя, дядюшки, а не влюбленного. И, если уж ворошить старые беды - я всё ещё сокрушаюсь и ругаю себя, но я убил своего любимого сына, первенца, за то, что он вожделел меня. Может быть, именно поэтому - нет, я не требую и не мечтаю, и даже - запрещаю тебе.
Красуля прильнул теснее, почти повис на плече спутника, зашептал: "Желаешь последний аргумент? Нам не создать суррогат счастья, гармонии, потому что мы с тобой одинаковые. Я робкий и безвольный человек, я ищу хозяина, что будет повелевать, чтобы он облегчил мою участь. В сущности, не я тебе нужен, моя слава отзвенела. Мы - одно. Я счастлив принимать гостей. Ты - слуга, но и я не более. То, что я такой шумный, нахальный - сродни твоей легкости и готовности смеяться, привычка, Маскарад. Вика снимает с меня старые одежды. Я теперь (а может - и всегда был) не мятежный изгнанник ада, достойный поклонения, но почтительный, покорный ученик, услада многих. Я здесь на привязи, на берегу, весь превратился в ожидание, когда море вернет мне моё Увлечение, капризного господина Б.Х.," - Так, за разговорами, они вышли во внутренний двор. Юленька был благодарен, когда, наконец, собеседник выпустил из железной хватки плечо и дохромал один до шаткой скамеечки из старых, неструганых сосновых досок и принялся обстоятельно вытираться махровым полотенцем. ЦэЗэ отвернулся, разглядывал дорожки из терракоты и клумбу со всевозможными представителями семейства бромелиевых. "Завоевать тебя, возлежать с тобою, быть пылким и властным - мне не достанет ни дерзости, ни здоровья", - заключил Дима, весьма довольный собственным красноречием. Юля искоса метнул в него острый взгляд - тот уже стоял, одет с иголочки, мягкие замшевые туфли, узкие брюки густого зеленого оттенка и белая рубашка в редких серых вензелях. Яркое солнце с преувеличенной редкостью освещало его и делало видными белесые шрамы в распахнутый ворот. Юлий был юноша умный и добрый, за что Царица Доля и снарядила его в сей нелегкий поход. "Вы правы, - сказал он, - я ожидал другого решения, но мне как-то полегчало, когда мы объяснились." - "Пожмем же руки, чтоб и впредь былые повинности не мстили нам и не губили чудный деловой, - он сделал упор на это слово, - союз." Они счастливо рассмеялись.
Когда Дима вздрогнул и проснулся (на него, привиделось, надвигалась баночка с надписью "Картопляне пюре"), мокрый от росы, огляделся - вокруг царил Бардак. Два шприца, пустая пачка Парламента, початые, измятые Ява Золотая и Винстон. Пустые склянки от Крымского Пино Нуар, водки Высота и коньяка Арарат. Ну и, слава Древним, несколько израсходованных кондомов. В окружении камней еще тлел костерок. В окопе, оставшемся с героической осады? защиты? полуострова, две бабульки пасли белых коз. Невдалеке шумело неспокойное море, кричали чайки и сороки, Дима сорвал с куста шиповничка две кислые ягоды и задумчиво пожевал. Вероятно, он старался что-то вытравить из памяти, что ему чертовски хорошо удалось. "Шур? Что за мерзость я вчера сотворил?"
Молохов, опухший и небритый, но пахнущий как-то трогательно, конфетами или котятами, поглядел значительно, распахнул глаза пошире, а зрачки сузил, помотал головой, будто вымолвить не смел. "Обычная суббота, шаббаф, всё как всегда, приезжали Ксандр и Джанни, засиделись допоздна, ну, побаловались, побесились - и разошлись." Не договаривал, юлил... "Юленька?.." - ахнул Красуля, стряхивая отстатки дремоты, приподнимаясь от рыжей жирной земли на локте, раздавил улитковый домик. В колючих зарослях стрекотали насекомые, сверчки или кузнечики. Проплыли перед мысленным горизонтом зеленые глаза, а в них - вопрос. "Так как же? Ведь он весь вечер провел на коленях у Полидори, с ним и ушел. Вообще, он его по-честному поборол, в нашем любимом соРЕВНОвании..."
Дима потер ладонью переносицу, взъерошил волосы, порядком отросшие, на макушке выгоревшие, у висков - седые. "Тааак. Говоришь, Юля побил Польку?" - "Нет, конечно. Наоборот." - "А я, что же?.." - "Да мы с тобою еще до начала пошептались, решили, что давно не уделяли друг другу внимания, и по-тихому тикАли оттуда."
Что-то не сходилось. "Я ведь точно какой-то номер отмочил, ведь точно!" - "Ну не знаю. Если не считать слишком эксцентричным поступком покупку ржавой калоши, гордо именуемой Яхта Поллукс..." Красуля скорчился и тихонько завыл в кулак. "Ну, не переживай ты так, мы её подлатаем, обновим - будет кораблик хоть куда, загляденье."
- "Не о том, нет, Шур, ты меня нарочно путаешь, уводишь от темы!" - "Так ты это из-за Юльки, что ли? Тьфу-ты, скажите-пожалуйста!" - фыркнул и всплеснул руками Алексашка. В его сандали понабилось много еловых веточек, он их сосредоточенно вынимал. "Ты пойми, я, вроде как, поручился за него, а Польке, уж извини, я не доверяю. Он мне неприятен."
"Почему же? Хорошо понимаю. Но твоих опасений не разделяю. Никто, кажется, на него не претендовал. И ты, между прочим, не принял вызов Полидори, а мог бы помешать этой связи, раз она тебя так задевает. И, вообще, это его жизнь, ему решать, как да что да почему." - "Я бы с тобою согласился, не будь Юлий ЦэЗэ столь славным юношей, а Джованни - ловким интриганом, 300-летним вампиром чужого клана."
"Да ну тебя! Ты как нацепил шоры после вашей с Рутвеном, не спорю, Архиважной и Гипердурной затеи ... не знаю, как культурно выразиться! Короче, Джанинни не таков. Он - прекрасный, образованный, воспитанный, заботливый, обходительный..." - "Всё-всё-всё, можешь не продолжать. И, скажи, это вина лорда, он мешал блистать этому юпитеру, дабы не затмил собою светочь сего пиита."
Ад - это такое место, где ты вынужден всё так же есть, пить, спать и срать, ходить на работу или в училище, выслуживаться перед малым начальством. Там всё точно так, как в жизни - и хуже во сто крат. Если посчастливится встретить друга - вас обязательно разлучат. Чуть-чуть выкарабкаешься из дерьма - отнимут всё и скинут обратно, в бездонную долговую яму. Самое подавляющее, отравляющее, мучительное - ты всегда знаешь, что невозможно оттуда сбежать. Смерть - лишь краткий миг отдохновения, за тобой тут же явятся твои ближние, может и нет - но демоны по уставу принимают облик людей, кого-то тебе напоминающих, что-то в твоей бедной душе растоптавших. И всё начнется сызнова, а то и похуже, чем было до суицида. Тебя помещают в такие невыносимые условия, где проще предать, унизить и обнести соседа, лишь бы на секунду самоутвердиться, поверить, что есть силы, иллюзия надежды на спасение себя и всё еще дорогих тебе. Но, по большей части, - это обман, морок. Никто еще не дослужился до демона, а слухи - они всегда такие правдоподобные. Есть, конечно, и в аду свои каноны, полурелигиозные учения-течения, даже непротивление злу и разумный эгоизм, чтоб их. И, сам не видел, но, наверняка, епархии и епископаты. Лагеря и тюрьмы, солдаты на учениях - всё там, но только отойди на пол-шага - и увидишь, какое всё однобокое, глупое, шутовское. Я помню одного заключенного, с головой льва, он подпиливал решетку ножовкой, найденной в смене белья. Мы заговаривали зубы охраннику, я помогал ему выносить и прятать этот инструмент, он трясся от одной мысли, что его застукают с поличным. А, между тем, пилу по металлу прислал сам тюремщик, и в маленькой, неудобной камере с окошечком, куда в смятении вечно смотрел заключенный, не было целой стены. Он мог там не сидеть, но играл по правилам. Тебе хамят в столовой, куда ты с превеликим трудом пробрался, давят в трамвае до хруста костей, когда тебе таких усилий было - выбить последний талон, только б не идти по раскаленной пустыне, где и дороги не знаешь, о тебя вытирает ноги какой-нибудь сытый чинуша, но ведь и ты - едва поднял голову, расправил плечи - дашь щелбана зеваке, ототрешь в очереди слепого.
- Вот ты так замечательно вещаешь про Преисподнюю, а сам-то, ты как выбрался? - А я там был туристом, на курорте. - Он чё, прикалывается? - Никак нет. Раз говорит - так оно и было. Я верю, ему по зубам и не такое. Привирает самую малость, но, э, проездом, я бывал с ним в Пекле не раз, правда, дальше Ворот не ходил, резались с привратником в домино. Веселенькие были дни... - Шу подмигнул Димочке.
- Да, время младое, незнакомое. Был наш Шур овечкой на закланьи, юным и робким, прям как ты сейчас. Куда что подевалось? - Так ведь жизнь-индейка заставила бока нарастить, шкуру толстую и зубы острые.
Продемонстрировал улыбку и поиграл мышцами. - Ох, Юлик, было всякого и в старые годы, и вот в новый век такого, чего и не желал бы врагу, да приключилось. Сейчас подумаю - полноте, да со мной ли было?
Ворон, сидевший на кривой сосне, многозначительно прокрякал в окно что-то голосом алкаша. Ничуть не похоже на "NEVERMORE". Дима ёрзал на стуле и вздыхал: "На будущее - прошу, давай в следующий раз, если приспичит устроить вот такой же дивный пикник, как давеча, - прихвати с собой полотенце или хоть надоумь меня майку или штаны подстелить. А то, тысяча извинений, вся задница в занозах и смоле!
Этот твой противный лекаришко, полюбуйся, сделал Юленьку своим гулем! - Так чего ты на меня-то орёшь? Высказывай свои гневные слова лично Полидори.
Шу сунул руки в карманы спортивных штанов адидас-три полоски. В его зеркальных очках отражались вверх ногами танцоры и певцы с польского кабельного канала. Example. Красуля скрипнул зубами, выключил телик. - Ладно, я придираюсь. Кипячусь из-за ерунды. Выдумываю проблемы, где их нет. - Именно. Ведешь себя глупо. - Да, ещё никак не свыкнусь с тем, что моё мнение, мой голос больше не имеют веса.
- Ненавижу брюки воблипку да ещё с такой низкой посадкой, что светишь голой жопой. - А что, кто-то настаивает, чтобы ты так ходил? В нашей милой компании, мне думалось, народ знает, когда следует одеться со вкусом и приличием, а когда и пренебречь модой, но не удобством? - Да, но... Блин. Когда ты иногда выбираешь экзотику востока - для меня чересчур эти цветастые юбки в пол.
- Саронг не юбка. Это мужская одежда. Не знаю ничего практичнее. - Ну да. Свежий ветерок обдувает воспламенившееся хозяйство... - Да иди ты. Вот кто теперь со мной разделит простую человеческую трапезу? Мне, может, тоскливо в одиночку есть булочки с изюмом и даже кофе лень варить? - Не ной, пригласи погостить венгерских родственников или деток Вики и Виктора. Что, не то, да? Ага, значит, реээвнуешь!
Дима с видом заправского маляра - в газетной пилотке и запятнанных краской штанах - подновлял стены Виллы-Ваниллы. Сзади неспешно подошел Юлий ЦэЗэ, понаблюдал за работой, по-птичьи наклонив голову набок, постучал ногтем по стремянке: - Тебе письмо, танцуй.
Красуля прервал размеренное махание кистью на длинной палке, посмотрел вниз из-под левой руки. - От кого? - Слазь - тогда скажу. - Подождет. Отвернулся и стал дальше неторопливо макать кисть в краску, водить по стене, аккуратно обходя окно и гнезда ласточек, немного пролив на стриженные кусты смороды. - Эй, а... Ну, как скажешь.
Присел в тени акации, вытянул ноги. - Ты всё ещё не можешь простить мне "измену", "мальчишество"? Но я всё равно останусь с тобой, пока нужен. И сейчас - я нужен тебе. Письмо от Фиренци Тибора. - С этого и стОило начать. Скатился мячиком с приставной лестницы, выхватил конверт, на бегу разорвал, сразу замедлил шаг, остановился, сел, подперев рукой подбородок. Отложил бумагу в сторону, придавил камнем, стал звонить с мобильного. Юля наблюдал весь этот цирк флегматично-рассеяно, его мысли были не здесь, а где-то в солнечных долинах Италии, в окружении ветхой классической архитектуры.
- Ну ты и фрукт, Юленька. Привет.
Это рядом присел на корточки Молохов.
- Здравствуй. Что, и тебе я дорогу перешел, когда стал так близок Джованни? Мешаю?
- Не смеши, ты волен поступать, как велит тебе сердце или здравый расчет, или...
- Могу расспросить тебя о том новом, что меня ждет?
- Конечно. По-моему, Чернокнижник включил конференц-связь и намерен поднять всех лордов на совет девяти.
Шу с радостью провел для него экскурсию по своему царству растений: "Это мои последние гибридные линии люпинов. А там - несколько грядок с кустами пионов. Тут немножко астр и гербер. О, а здесь маленький огород для домашней кухни..." Юленька внимательно слушал, наконец, когда они достаточно удалилсь от Эпицентра, Шуряйка перешёл к сути: "Пока не вижу повода для тревог. По-хорошему завидно. У тебя период меда, малины, томительно-сладкой паутины страсти. Я не был гулем. Он, - едва заметно кивнул в сторону ругающегося по телефону горе-маляра, - совратил меня, выпил, но не убил, а обратил в кровососа и оставил, позабыл. Не познаешь боли, терзаний жажды. Юн и весел. Покуда пьешь из чаши горькой милости. Это твоя купель обновления." - И я уже не могу отказаться. - Нет, не можешь. Ты принадлежишь ему, ты связан с ним троекратно узами, расторгнуть которые в силах лишь гибель одного из вас. От этого зыбкого плена нет освобождения. Ты чуешь его через горы и реки, он - в твоем дыхании, в огне твоей крови.
- Да ты... лллирик.
Они разом, как ученые собачки, вытянулись навстречу хозяину дома. Он загораживал солнце.
- Жаль, нет с нами сейчас мастера Холлуорда. С тебя бы лепить садовую скульптуру. Фавна. Они прыснули со смеху. - Что, хромой и для наставленных рогов уже одной полки не хватает? - Не, выглядишь - истинно - как символ любви и труда разом. Вокруг бабочки летают, а ты, такой деловой, как рабочий с плаката времен коллективизма. - Выкрутился. Принято. - Что с Тибором? - Утряслось. Сижу тихо.
- Ласло! А, нет. Майор? Манффи? Максик? Нет? Ну вот же помнила, когда ехала! Не на М, да? На Д? Ди... Диии... Димитру? Да! Ой, вот сделай лицо попроще. Я страдала, тосковала, так ждала нашей встречи, а у тебя вид, будто сахар с хинином перепутал. Ну? Обними меня. Мы с тобой навечно, вражиторе. Не хочешь видеть меня своей женой - признай сестрой. - Вот всё брошу и прибегу. - Что ты там делаешь? - Кашу варю, ячменную, на молоке. Ко мне уже прибыла викина армия маленьких башибузуков, спасибо, что поинтересовалась о моем здоровье, и тебе не кашлять. Чая? - Что за вопрос? Я надеялась получить с дороги стопку сливянки. - Для дорогой гостьи - завсегда. Составил с огня аппетитное варево с румяной пенкой, нырнул в закрома родины и нашарил пузатую бутыль, оплетенную соломой, объемом литра три.
- Не посоветуешь, чем бы занять детей? - Василий Георгич собрался было запихнуть всех в белый мерседес и отвезти в дельфинарий. Ещё бы в картинную галерею, пф, вообразил, что перед ним не горцы-головорезы, а пай-мальчики из английского пансиона. Шу блеснул смекалкой, выдал каждому кулек орехов и повел учиться плавать на море, тут есть безопасный, чистый пляж. - Превосходно. Его заботам я могу доверить и своё семейство. Надеюсь, ему не в тягость. - Да он сам резвится как маленький. Детский сад. Ясельная группа. Когда наплескаются - пойдут лазить по траншеям, играть в войнушку. Или займет их огородом. - То, что надо.
Вика всплеснула руками и затараторила на арабском. Марго с любопытством обернулась к Юленьке за переводом:
- Что она сказала?
- Кораллы - губы,
зубы - жемчуга,
глаза - два чистых изумруда,
белей слоновой кости кожа
и голос слаще трели соловья;
но ты не статуя богини,
ты - женщина небесной красоты.
И имя тебе - Мать,
цветок благоуханный.
Еще она сказала, что просто обязана вымыть тебе ноги. Разувайся.
На столе - картошка, вареный осьминог, какое-то жаркое с травами, козий сыр и море красного репчатого лука. Взрослые уже порядком захмелели, Юлий раскраснелся, Виктор, ничуть не скрываясь, так и ел его глазами, а Вика с яростью фанатика вещала прописные истины вроде "чистота залог здоровья" или "не ныряй под винт проходящего мимо теплохода", обращаясь к гомонящим на разных языках детям.
Ехали в прицепном нулевом вагоне. В плеере у Шу пиликали Марун-5 и Глобал диджейс. Вслед за Викой шел молоденький проводник, неся смену белья, бережно, как икону для целования.
Потерся щекой о его щеку: Возьмешь меня на парад?
Виго не стал отстраняться, едва слышимо ответил: Нет. Если нас увидят вместе - выйдет большой вред моему авторитету. Народ не станет доверять мне, явись я на пару с Изгнанником. Боги! Да полстраны сляжет с инфарктами, только дойдет до их сознания диссонанс ТЫ - и их новая обитель, так ревностно ими оберегаемая.
- А если попытаться инкогнито?..
Виго пристально посмотрел на того, кто уже преподнес ему переполненный через край не один кубок яда, возможно, действительно, по какой-то ребячливой страсти к приключениям, вовсе и не желая от всего сердца настоящего, непоправимого зла ни Виго лично, ни той нации, судьбой которой он управлял теперь и от чьего имени, от всего сердца, стремился делать свою работу Безукоризненно. Позволил на краткий миг дать слабину, улыбнуться кротко и печально, в этой улыбке не было сожаления или прощения. Она крылась где-то внутри. Глаза оставались сосредоточенно-холодными, как у робота.
- Ты и вправду надеешься быть неузнанным? Хм. Если только ты ОЧЕНЬ постараешься на время визита стать Белой Лугоши. Не сыграть, изобразить, скопировать, а именно стать им.
- Ги! - рассмеялся Асатотом Дима. - Да это ж проще простого! Я помню, он еще в дни Кризиса горячо просился в граждане Мораньи? Вот подойди и официально заяви, что настало время рассмотреть его просьбу и, чтобы он сам взвесил за и против, дано добро, чтоб он слетал на экскурсию? А? Я к нему тройку-пятерку элементалей привяжу - и дело в шляпе.
- Не раскусят?
- Думаешь, ваши ловкачи снимают эфирщиков?
Не поделишься тайной, где раздобыл свою "Осу"?
- Этот атомный Кавасаки я купил случайно у Ли Мелвина, в Северном Йоркшире.
Порой думаю, кого мне напоминает Юленька, так всё зудит, а вот сейчас сообразил только - вылитый Жак Дамбуаз.
Ну и кто виноват, что ты принял лошадиную дозу кофеина и теперь не заснешь?
Юля внимательно рассмотрел лицо незнакомца и высказал единственно верную догадку. Было одновременно комично и тревожно видеть Николае в его природном облике, да еще в обвисшей маечке советского фасону, что на ум шли ассоциации с черно-белыми кинолентами о беспризорниках. Юля замер на секунду, но сразу же раскусил зерно, заулыбался.
- Витёк? Нет, нипочем не догадается. Здесь лишь я вижу всё. Остальные довольствуются искаженной картинкой. Мне осталось меньше двух лет, и тогда я уйду. Нет, не умру, я давно мертв, и бывал во всех вотчинах.
- Но как же он... Один с таким... Могуществом?
- Он поровну разделит его со всеми своими потомками. Мы решили так.
- Ты... Непревзойденный манипулятор.
- О, да, мои инженерные мозги завсегда меня выручали.
- Скажи, неужели этот захватывающий душу план, прости мне каламбур, ты создал, может быть, даже до встречи с Чернокнижником?
- Нет. И он мне даже не явился во сне. Когда я был готов, я знал лишь половину. После Заговора мне открылась еще четверть или около того. И только заглянув за грань, побывав внизу и вверху, сравнив и дотошно изучив мертвую структуру, физику, всё более тонкие слои, пути - я дозрел. И та картина, что я увидел отстраненно, захватила меня так же, как тебя.
- Выходит, Чернокнижник готовил Идеального Убийцу для самого себя?
- Для Частей самого себя. Только я мог оперировать так чисто и так бесстрастно. Мы эволюционировали вместе, держа друг друга за руку. Довольствуешься ли ты участием в проектировании вселенных, если никак не вывести бельмо на глазу? Смиришься? Я не мог. И мною двигал профессиональный интерес. Не месть, не соперничество, вообще ни одна эмоция. Шарада, игра ума. Я, видишь ли, обожаю головоломки-мозаики. А мне боги вручили самую грандиозную.
- Ты бриллиант в его короне. Как ты ухитрился не утерять свою цельность, не разменять на манившие тебя, я думаю, с еще большей силой, чем простых смертных, ээ высокие должности? Я имею в виду близость к Творению.
- Сосредоточение на местном раздражителе. Всё обращалось в Ничто, кроме его столь крепко, не без поэзии, собранной сильной фигуры. Это был вечный вызов моему я.
Всё выглядело словно интервью. Оно и было интервью - секретарь, переводчик, понятливый, вежливый, с той, должной, теплой адекватностью, для Истории записывал Свершившееся, а ученый муж неспеша, вальяжно излагал факты, как автор музыки, ставшей ныне уважаемым ретро, как маститый политик на пенсии говорил о проведенных им реформах. Больше - точная формула, нежели балаган, но не без намека на это.
ха-ха, а ты знаешь, что ежегодно в сердце Трансильвании проходит марафон имени Дракулы?..
А что, предлагаешь принять участие? Думаешь, от Сигишоары до Медьяша обгонишь меня, да?..
На Димочке была черная бейсболка с надписями "Будапешт", желтая майка, что впору пришлась бы и Григорашеку в лучшие дни, очередной саронг и синие шлёпки победителя, я. Он курил уже пятую сигарету, но, заметив недобрый взгляд Шура, поспешил её погасить, скомкал пачку и вместе с зажигалкой отправил в урну.
К Новому Году Димочка готовил также сольный номер. Он выбрал до невозможности томную и одновременно шутошную песню "Назови твой яд". На репетициях он пробовал так и этак вносить легкие нотки флирта в исполнение. Ну там приобнять ногой микрофонную стойку или, повернувшись вполоборота, ненароком расстегнуть нижнюю пуговицу на пиджаке, обнаруживая, что рубашки нет, это лишь фальшивые воротник и манжеты. Но всё с таким лучезарным "чароватным" оскалом, что должен, по идее, вызывать море здорового смеха.
О, вечер был великолепен! Все подготовились наилучшим образом, удивляли талантом, размахом и некоторой проказливой нотой. Джанни - фокусник! Никки - поэт, мля!!
Фух, да я тебя убить собирался, посмей ты хоть на йоту открыться! - А, мне по нраву острые игрушки.
- Что-то произошло? - Ко мне вчера являлся Князь. Сказал то, в чем я сомневался, роптал и не мог увериться, но это так. Я исчерпал мою тысячу жизней. Ад ждет. Я рад, что ты молчишь и не набиваешься в провожатые. Знак твоей силы и мужества. - Я не могу, я остаюсь старшим из клана, после Виго и Маргит. Для равновесия, для защиты семьи - я нужен здесь. Мне тебя будет недоставать, чччёрт!! Что, уйдешь сегодня с рассветом? - Нет. Я должен подготовиться к дороге. Мне потребуется еще пять дней. Я поеду в Ниигату. А ты заключишь союз с Байроном. Как о решенном деле в потолок сказал Чернокнижник. - Да. Но и Деланда не забуду, не переживай. Явилась Вика, в образе романтической немки из запыленного ответвления истории, поигрывая зонтом с синими попугаями. - Ах, значит, я ошибалась с датой, вот досада. Ну, тогда, я пойду с тобою. Чего уж тут мне высижывать еще два года?
- Блин, я теперь один на один с бессмертьем. Ты, я уверен, захочешь погулять на своих поминках. - Только ради ритуала. Со мной уйти решил еще Федя. - В самом деле? Ну, это я понимаю. Сейчас - или хрен знает когда.
Ушли Дима, Никки, Федя. Виго. Ушли все условно "живые" обитатели марсианской колонии, остались роботы. Зато сад расцвел. Отовсюду полезли дивные растения. Бела, Шур, Витя, Ксандр подняли головы, новый уровень свободы, я. Множество проблем.
Ряды домов по обеим сторонам улицы- это параллельные миры. Карамельный щенок. Ода лапше!
Да, детка, я останусь в эту ночь с тобою - ведь я обожаю трахать таких, как ты!!
"Что не мертво - то в вечности пребудет, спустя эоны лет, когда и Смерть умрет".
У инопланетчика на коварные вопросы и провокации землян были два ответа: Мне это неинтересно. Я вас не понимаю. Например. Это ваша одежда или кожа? Не понимаю. Вы собираетесь поработить нашу планету? Неинтересно. :-P
Вот уж где просторы для креатива и инициатив! Марс! Весь мир - театр, что жадно ловит каждое движение, жест, полуулыбку, кивок или гримасу. Верит - и боится верить. О! Белочка, Ксандр и - без особой охоты, против воли - Шу теперь были в умах, сердцах и на первых полосах, я. Радиоспектакли, телесериалы. Чуть не обернулось объявлением войны Объединенным Северным Державам. Ситуёвину, о чудо, вытянул залетный коммивояжер из глубин Вселенной. На Земле его кое-где тут же признали живым Богом, предлагали кто жертвы, кто детей в обучение, кто невест. Инопланетянин, ростом и цветом кожи напоминающий киношных нави (но в остальном разительно отличающийся от любых фантазий землян), ни разу не отверг ни одного дара. Он быстро выучился смеяться, а манеру говорить будто перенял у фабрикантов из советских сатирических памфлетов. Народ повалил валом, как в первый год пребывания мораньской колонии в Австралии. Им доставалось всё, что было обещано по контракту - жилье, питание, лечение. Кто хотел учиться, подавал надежды, лелеял мечту когда-нибудь перебраться на Марс - тот ценился вдвое. Щедрость и дисциплина. Стройка тысячелетия, не меньше.
Комментариев нет:
Отправить комментарий